Владимир Агабабьян: «Самое сложное на Олимпиаде – разобраться с собой. Мы разобрались»

Главный тренер сборной России Владимир Агабабьян стал гостем видеоподкаста «Перехват». Приводим текстовую версию разговора, опубликованную на Sports.ru.

В интервью Артему Комарову тренер рассказывает:

- Как готовили серебряных призеров Олимпиады

- Что команда испытала, оказавшись в олимпийской деревне Токио

- Чем Игры-2020 отличались от остальных турниров

- Откуда взялось выражение «снять корону с головы сербов»

- Стоила ли порванная кроссовка Ильи Карпенкова золотых медалей

Видеоверсия интервью:

— Владимир, как вы отбирали состав на эту Олимпиаду? Была длительная подготовка в Анапе, много кандидатов, как в итоге все пришло к этим четырем фамилиям?

— Наша подготовка длилась очень долго и началась еще в 2018 году. Сначала была выстроена одна концепция, потом она немного поменялась. Я в тот момент еще рассматривался кандидатом в национальную команду в качестве игрока.

Затем приняли решение делать сборную на базе команды «Гагарин», которая участвовала в Мировом туре. Ставка была сделана на молодых ребят с расчетом, что через несколько лет они выстрелят. «Гагарин» был базой, но это не был закрытый клуб, куда никто не мог попасть. Просто руководство федерации решило, что для команды лучше, чтобы она в течение долгого времени находилась вместе, чем если мы будем собираться непосредственно за пару недель или за месяц до каких-то важных турниров.

С 2018 года через национальную команду прошло много людей, которые приезжали на сборы как в прошлом году, так и в этом. Ребята попутно участвовали в чемпионатах мира U23, побеждали — наверное, это тоже какой-то показатель работы федерации. Министерство спорта оказало нам большое доверие, для нас были созданы все условия. Так что спасибо им!

В этом году был уже целенаправленный сбор, на котором работал костяк из 10-12 человек. Мы готовились с мая, кого-то добавляли, кого-то убирали, следили. У нас большой тренерский штаб, это не только я. Георгий Артемьев, Алексей Жердев, Дмитрий Зимин, недавно к нам присоединился Владан Чубрич, это тренер по индивидуальной работе. Плюс, ничего бы этого не было бы и Олимпиада для нас могла бы не состояться, если бы не руководитель департамента сборных команд Олег Ушаков. Это все общий труд, который вылился в серебряные медали. Хотелось, конечно, золотые, они были близки, но и серебро сейчас для нас хороший результат.

— Серебро — это и так выше ожиданий?

— Когда я пришел в сборную еще игроком, в 2018 году, я был уверен, что поеду на эту Олимпиаду — хотя еще не знал, в каком качестве. Но ехать в Токио просто чтобы поехать — это неинтересно. На Олимпиаду едут для того, чтобы выигрывать. Когда мы отправлялись в Токио, ни у кого из команды — ни у тренеров, ни у игроков — не было даже мысли о том, что мы едем туда просто так. Мы ехали исключительно за первым местом. Что в итоге получилось, мы узнали позже, но амбиции были только на золото.

— Когда я перед Олимпиадой разговаривал с Олегом Ушаковым, он рассказал, что прямая путевка на Олимпиаду, полученная еще в 2019 году, стала преимуществом для нашей команды. Насколько это помогло в подготовке?

— Это очень сильно развязало руки, нам не нужно было думать об отборе. Готовиться сразу к двум крупным соревнованиям, которые проходят в такой короткий промежуток времени, — это тяжело и физически, и может даже в большей степени психологически и эмоционально. Это два важных старта, и на обоих нужно показать результат. Поэтому здесь еще раз спасибо Олегу Ушакову, который изучил систему рейтинга ФИБА и проделал огромную работу, чтобы сборная России отобралась на Олимпиаду. Руководство РФБ поддержало эту идею, было понятно, что если есть эта возможность отобраться напрямую, ею нужно пользоваться. Нас это все разгрузило.

То, что коронавирус передвинул Олимпиаду на год, уверен, было нам только на руку. Ребята за этот год выросли и как игроки, и как личности, мы смогли подготовиться более тщательно, просмотреть все возможные варианты игроков и состава, чтобы потом не думать, что мы чего-то не доделали. Показанный в Токио результат — закономерный итог самоотдачи каждого человека, который приложил руку к подготовке команды.

— А как так получилось, что сборная США не попала на Игры?

— Сборная США должна была выходить в Токио через отборочный турнир, но уступила в четвертьфинале [голландцам]. Соответственно, они не отобрались. Не зная всей внутренней кухни, не могу сказать об их уровне, но у них есть две команды, которые выступают на Мировых турах — это «Нью-Йорк Гарлем» и «Принстон». Это хорошие команды, которые показывают отличные результаты на всех международных турнирах. Из этих игроков и была сформирована сборная. Видимо, им немного не хватило, не смогли найти какое-то взаимопонимание между игроками двух разных команд. Может, как-то легкомысленно подошли к вопросу отбора, формированию состава и подготовки. Не могу знать наверняка, только предполагаю.

— Что это за эмоции, когда ты приезжаешь на Олимпийские игры? Еще и когда твой вид спорта дебютирует…

— Мы очень долго ждали этого момента. Ты ждешь, ты все это представляешь, вспоминаешь все эти детские эмоции, когда ты смотришь Олимпиаду по телевизору, представляешь себе эту проходку по стадиону. Мы ждали, что это будет «вау», будет эффект, будут чувства, которые ты никогда в жизни не испытывал. Но мы туда приехали, прошли через большое количество обязательных процедур — тесты, ожидания и т.д. — погрузились в автобусы, прошли через все аккредитации, приехали в деревню и… ничего не поняли! Не было ощущения, что мы находимся на Олимпиаде. Я не знаю, с чем это связано, мне не с чем сравнить, я никогда не был на Олимпийских играх до этого. Может быть, только с этой Олимпиадой такое, потому что много ограничений, связанных со зрителями, со свободой перемещений. Но мы зашли в комнаты и после такого длительного ожидания не почувствовали ничего.

Все, что касалось условий проживания, для нас вообще не проблема. Мы можем жить в любых условиях, у нас ребята все простые. Но чисто внутренне мы ждали какой-то атмосферы, особых ощущений, но ничего этого не было. И ты не понимаешь, почему! Выглядит все красиво, там приятно находиться, уютно. Да, очень много спортсменов вокруг, но энергетического заряда не ощущалось. Мы приехали 18 июля, а старт соревнований был 24 числа. Мы пять дней просто тренировались и искали вот это ощущение. Но так и не нашли.

Единственное исключение — это когда мы впервые попали в тренажерный зал. Это огромное помещение, просто огромное, там невероятное количество разного оборудования, площадь гигантская. Я осознал и понял, поймал себя на мысли, что это лучшие люди своих стран со всего света. Там были такие страны, о которых я вообще не слышал никогда. И они все были там, готовились, это были лучшие спортсмены мира… Вот там энергетика ощущалась. Но все остальное время ее не было.

Может, это и к лучшему, потому что мы выходили на матчи как на обычный турнир, делали свою работу и все.

— А в плане организации Токио вас чем-нибудь удивил?

— Олимпиада очень строго регламентируется по времени, и здесь есть определенные моменты. Например, нам нужно было присутствовать в лаундж-зоне игроков за полтора часа до начала матча. Это нормально для классического баскетбола, обычно команды примерно так и приезжают. Но в баскетболе 3х3 мы приезжаем минут за 40 до начала игры, нам этого вполне хватает, чтобы привести в порядок тело перед разминкой и непосредственно за одну игру до нас начинать разминку. Здесь же все было четко регламентировано: за полтора часа приезжаешь на место, за 40 минут до начала выходишь на разминку, за 15 минут переходишь в следующую зону, за 5 минут появляешься в тоннеле, из которого выбегаешь на площадку. Шаг влево, шаг вправо — все запрещено. Каждый матч одна и та история, после матчей тоже все по расписанию.

Организация хорошая, просто более строгая, чем в том же Мировом туре. Все равно это плюс-минус те же самые люди, которые организовывают и Олимпиаду, и Мировые туры. Здесь просто какие-то требования были конкретно для олимпийского турнира.

А в деревне уже тебя никто не трогает. Ты в любое время, в какое хочешь, идешь обедать, в любое время пользуешься тренажерным залом, здесь уже никто не следит за графиком.

— Групповой этап у сборной России получился очень неровным, начинали и заканчивали его как будто разные команды. С чем это может быть связано?

— У нас еще не было таких пятидневных турниров, для всех это было в новинку. С самого начала была идея построить подготовку так, чтобы не приезжать в супероптимальной форме, потому что сложно поддерживать такое состояние на протяжении всего турнира. Мы подводились с расчетом на то, чтобы последние два дня — финиш группового этапа и плей-офф — провести максимально хорошо. При этом очень важно еще было начать турнир удачно, мы всю подготовку, все матчи и тренировки мы строили из расчета времени первой игры с Китаем. Там и команду никто не знал, и организм нужно было подстроить.

В целом мы понимали, что не начнем в оптимальных кондициях, просто по ходу турнира команда должна была прибавлять. Так и получилось. Мы видели, что первые матчи ребятам давались тяжеловато физически, они быстро уставали, но при этом хорошо восстанавливались. И потом уже, к финальным дням группового этапа, они вышли на свой пик. Конечно, и проигрывать японцам было уже нельзя, это тоже психологически помогло, но в плане физической подготовки план такой и был. Получается, мы нигде не промахнулись.

— Чем сербы вас так расстроили на групповом этапе? Было видно, что вам не понравилось их поведение. Что там было?

— Знаете, это чисто мое мнение, я никому его не навязываю. Просто я довольно прямой человек и говорю то, что вижу. В некоторых моментах я просто не был согласен с их поведением на площадке, с каким-то излишним выпячиванием себя. Я это очень сильно не люблю. У них хорошая команда, никто не отрицает этого, но так показывать это не нужно. Опять же, это чисто мое мнение. Хорошая команда, да, но ты будь скромен и делай свое дело — да и все. А все вот эти вещи, связанные с излишним гонором, они ни к чему хорошему не приводят. Это то, что я имел в виду, когда говорил, что они себя неправильно ведут.

— После четвертьфинала вы пообещали снять с головы сербов корону…

— Это было сказано после четвертьфинала на эмоциях, я вообще стараюсь такими фразами не разбрасываться. Это больше, наверное, все же был эмоциональный момент, так говорить не совсем правильно. Но получилось так, как получилось.

— Получилось очень красиво.

— Да, хотя могло быть и по-другому. Но это как раз опять говорит о том, что мы знали, зачем ехали в Токио. Не для того, чтобы выглядеть мальчиками для битья и безвольно проигрывать. Для меня главное на Олимпиаде было в том, чтобы мы там бились за медали, и чтобы мне как тренеру потом просто не было перед всеми стыдно за то, что мы не показали характер и не сделали все, что могли. Главная установка на каждую игру состояла в том, чтобы просто биться. Ты можешь быть сильнее, можешь быть слабее и проиграть все матчи, никуда не выйти, но если ты отдаешь всего себя в этих матчах, то потом тебе не будет стыдно перед самим собой.

Мы сделали все честно, правильно, отработали, и на сегодняшний день это наш результат. Какой бы он ни был, но мы вернулись в Москву, вышли из самолета и могли спокойно смотреть людям в глаза.

В тоннеле, перед выходом на полуфинал с сербами, я сказал ребятам все, что хотел, и в глазах было видно, что они выходят на матч как на последний бой. Мы до этого никогда сербов не обыгрывали, и то ли это стечение обстоятельств, то ли еще что-то, но мы должны были именно с этой командой сыграть. И доказать самим себе, что мы столько времени трудимся не просто так, и не будем проигрывать этой команде только потому, что это Сербия. Мы весь турнир боролись в первую очередь не с соперниками, а с самими собой. Это было самое сложное — с самими собой разобраться. Мы разобрались.

— К тому же, сложно по ходу одного турнира обыграть одну команду дважды. История много раз это подтверждала и подтвердила еще раз, уже в финале с Латвией. Вы довольны этим матчем? Не было ощущения, что дело сделано в полуфинале, а золото — приятный бонус?

— Это правда, с одним соперником тяжело играть два раза. И мы начали очень хорошо, уверенно, посадили соперника на фолы, у нас у самих были фолы [в запасе]. Половина игры складывалась в нашу пользу, а затем… Это всегда так бывает, одна-две ошибки дают команде возможность вернуться. Нужно было добивать, но немного не получилось.

Наверное, сказался большой эмоциональный выплеск в игре с сербами. Плюс, график был такой, что нам пришлось несколько часов ждать финала в лаундже. Обычно между играми мы могли ездить в деревню, отдыхать там и возвращаться обратно, а в этот раз так сделать было нельзя. Нахлест вот этих моментов, наверное, сыграл тоже свою роль. Я это все говорю не к тому, что мы сильнее Латвии и должны были ее обыгрывать — там ребята тоже прошли через все то же самое. Но у нас вот была такая ситуация, что все накопилось, много факторов.

И мы еще весь групповой этап и четвертьфинал обычно с Олегом Ушаковым сидели на трибуне рядом с кортом, не очень далеко, в 5-10 метрах от площадки. Подгоняли ребят, подбадривали, подсказывали. Это нельзя делать в баскетболе 3х3, но тем не менее была вот такая коммуникация с командой, мы могли помочь в трудные моменты. А в последний день, во время полуфиналов и финала, всех посадили довольно далеко, на второй-третий ярус — не только нас, но вообще всех. Оттуда было не докричаться. Со стороны Латвии были еще какие-то люди, помимо тренера, представители, они тоже пытались кричать. Их было больше, и они нас перекрикивали. Чувствовался момент, когда ребятам не хватило от меня какой-то подсказки, какой-то энергии. Мы кричали как могли, но нас вряд ли услышали. Хотя этого в принципе не должно быть в баскетболе 3х3.

Но мыслей о том, что у нас уже все равно есть медаль, я перед матчем не почувствовал, такого не было. Мы выходили за золотом. И оно висело рядом, к сожалению, чуть-чуть не хватило.

— Порванная кроссовка Ильи Карпенкова… Такое вообще бывает?

— Насколько я помню, у Зайона Уильямсона рвалась кроссовка. Но больше я вообще не помню, чтобы такое было. Я много чего видел, читал, что не позаботились об экипировке. Но это все мнения очень далеких от спортивной жизни людей. Туда же даже невозможно было доставить какую-то запасную обувь, если он не взял ее с собой на скамейку. Тебя просто никуда не пустят. Бросать ее с трибуны ему в голову? Ты туда даже не подойдешь.

Ну и в принципе, кто мог подумать, что вообще такое возможно? Этого не бывает, это один случай из миллиона! Конечно, надо быть ко всему готовым, но голова и так забита мыслями, ты даже не думаешь, что такое может произойти.

Но вот опять же: наверное, это все не просто так произошло. Такое стечение обстоятельств, оно просто не случается, все вот эти вещи происходят не просто так. Раз такое произошло, то, наверное, золото пока что не должно было быть нашим.

А представляете, если бы мы выиграли с этой кроссовкой? Все бы говорили: «Во, молодцы, русский дух, победили несмотря ни на что». Произошло так, как произошло, ничего страшного. Это тоже будет наука. Такое невозможно спрогнозировать и догадаться. Наверное, всегда надо брать обувь с собой на скамейку. Но если бы это произошло где-то на Мировом туре, вопрос было бы решить в десятки раз легче.

Оригинал текста на Sports.ru

Фото: fiba.basketball, РФБ