Елена Баранова: «Любой титул MVP с радостью променяла бы на командный успех»

Сегодня исполняется 20 лет со дня первого крупного мирового достижения в истории женского российского баскетбола: 7 июня 1998 года сборная России завоевала серебро чемпионата мира, в упорной борьбе уступив в финале непобедимым американкам.

Об историческом турнире вспоминает его MVP, лучшая баскетболистка Европы 1998 года, олимпийская чемпионка Барселоны-1992 Елена Баранова, нынче являющаяся заместителем директора столичного УОР №4 имени А.Я. Гомельского.

- Начиная с 1998 года, сборная России трижды подряд становилась серебряным призером чемпионатов мира. Причем в 2006-м впервые обыграла сборную США - в полуфинале. Нет ощущения, что 20 лет назад был заложен фундамент для последующих успехов нашей сборной?

- Не думаю - все-таки каждый раз это были разные команды. Но, пожалуй, именно в 1998-м и сборная России, и сборная США были самыми сильными. Мы могли тогда победить. Может быть, в том финале не хватило длины скамейки. Сколько раз потом прокручивали это все в памяти… За две с половиной минуты до конца вели 8 очков. А потом Рути Болтон-Холифилд «закатила» три трешки подряд, причем - сверхдальние. И все свелось только к этому: она попала, а мы не смогли перестроить игру. Мне дали пятый фол. И американки вырвали победу в концовке.

- То, что не получилось в 1998-м и 2002-м, удалось команде образца 2006 года. За счет чего обыграли американок?

- Параллели тут вряд ли уместны. В 2006-м у сборной был и новый тренерский штаб, и другой состав. Похоже, Америка вышла на полуфинал шапками нашу команду закидывать. А с Россией этого делать нельзя. Уже сколько было примеров, доказывающих, что всегда надо уважать соперников! Та же мужская сборная США на Олимпиаде-2004 в Афинах вышла с таким настроем, с «распальцовочкой» - и проиграла Аргентине. То же самое случилось и на женском ЧМ-2006.

- А в финале-1998 такого не было? В группе-то американки разгромили Россию - 96:60. В финале была совсем другая борьба - 71:65. Что изменилось за шесть дней?

- Честно говоря, даже не помню, что мы тогда проиграли в группе, да еще так крупно. За карьеру было такое большое количество матчей, что некоторые из них не откладываются в памяти. Ты просто выходишь и играешь. И видишь не телевизионную картинку, а как будто находишься в «аквариуме». С площадки игры запоминаются иначе, чем со стороны.

Да и финалы, конечно, запоминаются сильнее. В любом случае, в 1998-м никакой речи о недооценке соперника не было. Американки понимали, что финал есть финал и бились изо всех сил.

- Кстати, об «аквариуме». В первом матче финала НБА-2018 защитник «Кливленда» Джей. Ар. Смит допустил грубую ошибку: при равном счете подумал, что его команда ведет, и не бросил по кольцу с сиреной. Находясь на паркете, отслеживать разницу действительно сложнее?

- Со временем вырабатывается инстинкт. Это как у тех, кто постоянно водит автомобиль, есть привычка - каждые 20 секунд смотреть в зеркала заднего вида. Так и на паркете: выходишь и привыкаешь время от времени бросать взгляд на табло. Например, когда начинается атака. Время увидеть проще: секундомер и счетчик времени на атаку закреплены над щитами. А вот табло со счетом может оказаться в самых неожиданных или неудобных местах. Например, в знаменитом нью-йоркском «Мэдисон Сквер Гарден» счет есть только на кубе в центре площадки и где-то очень далеко на верхнем ярусе. Нормально за счетом следить получается, только когда сидишь на скамейке. А во время игры приходится голову задирать. Отыграешь свой отрезок, садишься после замены: «Сколько мы там ведем?»

- Приходится тренерам с «бровки» подсказывать?

- Так не слышно же ничего! Тренеры иногда думают, что игроки слышат, а это не так. Ты хоть оборись, игрок на паркете ничего не поймет. И здесь сразу можно отличить тренеров, которые сами были игроками. Посмотрите на Васю Карасева или Женю Пашутина. Они никогда не кричат по ходу матча. Главное - тренеру нужна связь с разыгрывающим. Он - проводник тренерских идей на площадке. Если покажешь ему, чего хочешь, он уже донесет до остальной команды.

- И все-таки в России залы не такие шумные, как в НБА?

- Конечно. С одной стороны, тяжело играть при полупустых трибунах. С другой - голос не так садится, как при орущей арене. Мне же постоянно приходилось кричать, давать подсказки партнерам в обороне. Разыгрывающий руководит атакой, а центровой - защитой. А есть такие залы, где акустика словно специально устроена так, что весь звук «стекается» вниз, к паркету. В Солт-Лейке у нас был именно такой дворец. Средняя посещаемость у «Юты» была 7-8 тысяч, иногда приходило 10. Для женского баскетбола это много, а особенно для консервативных мормонов, которые привыкли ходить на мужскую НБА. Так вот, когда эти 8-10 тысяч орут, ты хоть что делай на площадке, а партнера не услышишь. Звук такой, будто самолет взлетает.

Хотя была и обратная история, когда я выступала за «Нью-Йорк». Наш «Мэдисон Сквер Гарден» забрала себе под съезд Республиканская партия США, и шесть матчей мы проводили в концертном зале «Радио Сити Мюзик Холл». Играли прямо на сцене! Она там настолько огромная, что стандартная площадка как раз вписалась по длине. Выглядит прикольно, конечно. Зрители приходят в театр, в оркестровой яме вместо музыкантов – журналисты. Открывается занавес, а за ним на сцене - баскетбольный паркет. Очень необычно. Но там было все наоборот: весь звук уходил в зал. И игроков даже просили не выражаться во время игры, потому что зрители все услышат. Мест там, конечно, мало – всего 6 тысяч. При этом 5 из них были заняты обладателями сезонных абонементов, и свободных билетов в продаже почти не было.

- И как вам игралось на театральной сцене?

- Вообще интересно. В первой же игре набрала 21 очко, в истории баскетбола на сцене театра больше меня никто не набирал (смеется). В "Радио Сити" мы выиграли 5 матчей из 6, потому что уже попривыкли к антуражу, а соперницы каждый раз попадали в непривычную обстановку. Там же еще раздевалок в привычном понимании не было - мы переодевались в гримерках, за макияжными столиками со всеми этими лампочками. Но на сцене опасно! За улетающим в аут мячом лучше не прыгать - можно оказаться в оркестровой яме.

В какой-то игре так и случилось. Наша-то команда уже знала, что туда прыгать нельзя, что вот за этой линией – забег два метра и все, конец географии, край света. А одна девочка из состава соперниц попыталась спасти мяч - и с такой легкостью вылетела!

- Что с ней потом было?

- Журналисты моментально среагировали, поймали, не дали упасть в оркестровую яму.

- Евгения Белякова недавно рассказывала в интервью «Матч ТВ», как в одном из первых выездных матчей женской НБА весь зал в Вашингтоне орал во время ее штрафных. А потом оказалось, что спонсор просто пообещал всем куриные наггетсы, если Евгения из двух бросков не забьет ни одного. У вас было что-то похожее?

- Для меня странно, как профессионал может мазать штрафные из-за болельщиков. Болеют против тебя? Значит, надо наказывать и забивать. А по проценту штрафных я однажды даже стала лучшей в лиге, когда играла за «Майами».

- Вообще у «больших» игроков часто бывают проблемы со штрафными. Почему не у вас?

- Все можно натренировать. Даже Шакил О’Нил в одном из сезонов целенаправленно работал над бросками с линии и показал непривычно высокую для себя точность (62,2 процента в сезоне-2002/03. - Прим. russiabasket.ru). Но вообще эта проблема - чисто физиологическая. У центровых большая кисть, а у Шака - и вовсе огромная. И для них мяч относительно размера ладони получается маленьким. Попробуйте забить штрафной теннисным мячом - это гораздо сложнее. Кстати, когда в женском баскетболе перешли с 7-го размера мяча на 6-й - тоже стало сложнее играть. Многие знаменитые игроки сразу невзлюбили «шестерку».

- Если вернуться к серебряному юбилею, тот ЧМ-1998 был лучшим турниром для вас? Титул MVP чемпионата мира крайне редко дают игроку проигравшей команды.

- Любой свой титул MVP я бы с радостью променяла на командный успех. Что касается индивидуальных достижений, вспоминается чемпионат мира-2002, где я была в десятке лучших в десяти статистических категориях. Но лучшей, наверное, все-таки стала Олимпиада-1996 в Атланте. Там я была лидером и по набранным очкам, и по подборам. А в матче за 5-8-е места с Японией и вовсе поставила олимпийский рекорд, который не побит до сих пор - 37 очков. Это было что-то невероятное.

- В конце, наверное, Вадим Капранов велел всей команде играть на вас?

- Не было такого. Просто японки все маленькие, мне по пояс были. И что ни бросала - все попадало в корзину. А еще тогда матч состоял не из четвертей, а из половин. В современном баскетболе больше остановок, тактических замен. А тогда «катаешь» 20 минут без остановки - и больше успеваешь на площадке.

- Победные броски с сиреной забивали?

- Не могу сказать, чтобы мой бросок ставили конкретно на концовки. Команды у нас всегда были настолько талантливые и организованные, что любая могла забить. Но на ЧМ-2002 у меня получилось забить с сиреной. И это было спонтанно - не то, что тренер в тайм-ауте нарисовал: «Вот ты бросаешь».

Играем с Францией в 1/8 финала, вбрасывание из-за лицевой, и у нас секунда на атаку. Илона Корстин выносит, и я глазами показываю ей «вверх». Хоть и была далеко от кольца, но в прыжке поймала и бросила мяч в корзину. Француженки были ошарашены, и мы их быстро дожали.

Или как-то раз с центра метнула и попала. Капранов тогда сказал: «Только такие и умеешь забивать». Концовок в стиле Майкла Джордана у меня не было. У нас каждый игрок был опасен.

А нынешняя сборная меня удивляет. Две-три секунды на атаку, после вбрасывания человек получает мяч - и вместо того, чтобы моментально собрать ноги и бросить, начинает ведение. Потом комментаторы сокрушаются: «Ой, ну, как же так?» А для меня это - верх непрофессионализма. Поэтому мы с вами и празднуем юбилеи старых медалей: 25 лет золоту Барселоны, 10 лет победе мужчин на Евробаскете-2007, теперь вот 20 лет серебру ЧМ-1998… Я бы с удовольствием их не праздновала, а радовалась новым победам.

- Современный баскетбол тяжело смотреть?

- Отыграла 23 сезона и закончила, в общем-то, недавно. Поэтому я достаточно критичный зритель. Но некоторые игры «цепляют». Иногда «Химки» радуют, показывают зрелище. А вот игра ЦСКА в этом сезоне мне как-то не очень нравится. Когда вижу, что нет организации, хочется переключить канал.

Зато с удовольствием смотрю гандбол и волейбол. В сборной девочки по 20 лет, по 22… И все уже играют в основе, все лидеры своих клубов. А у нас игрок к 20 годам еле добирается до Суперлиги. Иностранцев неоправданно много, в Премьер-лиге все сидят «под ними».

- Баскетбол страдает от больших денег?

- Да. Легионеры частенько довольно посредственные, получают немалые деньги, увозят их в другую страну, а потом еще нас же и обыгрывают на уровне сборных! Вот сейчас Россия будет играть с Францией. И победить ее будет сложно, потому что там - Нандо Де Коло. Которого тренирует и наигрывает ЦСКА. А зачем мы сами себе соперников наигрываем? В женском баскетболе - то же самое. Бельгийка, словенка, испанка тренируются в УГМК, а потом «выносят» нас на уровне сборных.

По тренерам - те же вопросы. Российских специалистов мало. Наши игроки вполне европейского уровня - просто им нужна практика. Практика принятия правильных решений, игры без фатальных ошибок, решающих концовок. Не играя на высоком уровне, этому не научишься.

- Значит, вы за возвращение лимита на легионеров?

- Однозначно - да, я за лимит. Но нужно и правильное практическое применение. Понимание, что лимит - это не навсегда, а лишь с целью вырастить новые поколения игроков. Вспоминаю пример Южной Кореи, которая в конце 90-х вообще закрылась для иностранцев. А на Олимпиаде-2000 в Сиднее и на мире-2002 в Китае они попали в четверку! Для корейской команды, к тому же довольно невысокой, это был настоящий прорыв.

Во Франции и Испании есть ограничения на количество неевропейских игроков. И иностранных тренеров почти нет. Моя партнерша по олимпийской сборной 1992 года Елена Худашова уже лет 20 живет во Франции и рассказывает: «Да французы лучше поставят самого провального тренера во главе сборной, лишь бы своего». Это касается не только национальных сборных, но и резервных по всем возрастам. Нашим клубам слово «патриотизм» неизвестно. У них свои задачи, для решения которых они готовы оптом скупать иностранцев. Российским молодым игрокам в этих схемах нет ни игрового времени, ни шансов выйти на высокий уровень. В итоге в сборных страны нет ни лидеров, ни бойцов.

- Проблема нашего спорта - как раз в переходе с молодежного уровня на взрослый, согласны?

- Да. У нас девочки в 16 лет готовы играть, но у них нет такой возможности. А к 18 годам у них уже появляются другие интересы, и до профессионалов доходят немногие. То же самое у парней, только с небольшим сдвигом по возрасту - просто ребята чуть позже мышцами обрастают. Но итог один: на этапе от 16 до 20 много перспективных игроков мы теряем, потому что у них нет практики. И на этом весь баскетбол для них заканчивается. Кто-то в АСБ играет, кто-то сидит на скамейке в клубе. И ерунда это все, что можно тренироваться с топ-игроками и прогрессировать. Это все равно, что пианисту сидеть и смотреть, как играют другие. А ты и не подойдешь, потому что не твоя очередь. Но разве сам от этого начнешь лучше играть?

Вообще Единая лига ВТБ мне нравится своей идеей. Но давайте сделаем в ней под 30 команд, как в КХЛ! Чтобы у нас был выбор в сборную не из 10 игроков, а из 150. И не из трех тренеров, а из двух десятков. Тогда у нас и сборная будет – конфетка!

- Наберется ли столько хороших команд по всей стране?

- В хоккее сначала было то же самое. А сейчас и «Автомобилист», и «Торпедо», и «Сочи» высоко поднялись. Из 25 игроков в заявке всего 5 легионеров. В волейболе из 12 игроков разрешают двух. Сравните с баскетболом, где в большинстве команд иностранцев уже больше, чем наших. И результат налицо – хоккей сейчас с олимпийским золотом, волейбол был в Лондоне.

- Главный тренер мужской сборной России Сергей Базаревич считает, что проблема в системе детско-юношеского спорта. Вы как один из руководителей училища олимпийского резерва можете это подтвердить?

- Корень проблемы - система оплаты труда тренера. Есть разные виды финансирования детских школ, но, в основном, регионы принимают схему так называемого подушевого финансирования. Когда тренер получает за каждого ребенка процент к окладу. На этапе начальной подготовки этот процент небольшой. Но потом начинаются соревнования, игроки растут, получают спортивные разряды - и процент увеличивается. Если у одного баскетболиста первый разряд, то надбавка уже получается солидной, а если у всей команды - то еще лучше. В результате для тренера более важен результат команды на соревнованиях, а не воспитание интересных игроков, развитие талантов.

К тому же в некоторых регионах у тренеров объективно низкие ставки оклада. И они вынуждены брать по две-три, иногда даже четыре команды просто для того, чтобы иметь достойную зарплату. Мы в УОР Гомельского, как можем, стараемся регулировать эту составляющую, чтобы на тренеров не давил результат. И хотя для меня еще с игровых времен все места, что ниже первого, считаются провалом, основная цель - подготовить хороших игроков. Сегодня в каждой резервной сборной России есть наши воспитанницы, и мы можем гордиться многими игроками, которые прошли через систему УОР. Даже если они у нас провели не всю жизнь с семи лет, а занимались один-два года - все равно считаем себя причастными к их становлению.

В полуфинале женского Кубка России в декабре встречались курская «Инвента» и московская МБА. В сумме на две команды набралось едва ли не 10 «гомельских». Сестры Сафоновы, сестры Фролкины, Анна Буровая - наши. Камилла Огун четыре года - с 12 до 16 - занималась у нас, стала трехкратной чемпионкой страны в своем возрасте, а теперь она - кандидат в сборную России. Наши воспитанницы Александра Плющ, Юлия Зарубина и Юлиана Самородова составляют основу юниорской сборной России по баскетболу 3x3, выигравшей серебро чемпионата Европы-2017. А в 2016 году РФБ вручила УОР Гомельского приз лучшей баскетбольной школы страны. На Первенствах России в этом сезоне из пяти возрастных категорий наши девушки дошли до финала в четырех, завоевав четыре серебра, а годом ранее - два серебра и два золота.

По юношам мы начали работать сравнительно недавно, но первый чемпион у нас тоже есть: Карло Гвазава пошел на усиление в «Юность Москвы – Динамо» и стал победителем Всероссийских соревнований среди юношей 2005 года рождения.

Так что проблем в системе детско-юношеского спорта в России не так много. Наши девочки выиграли чемпионат мира U19 – это очень серьезное достижение, победы на молодежных европейских чемпионатах тоже говорят сами за себя. Мы в порядке в баскетболе 3х3, по крайней мере, в женской его части. Я рада, что с детскими и молодежными командами работают выдающиеся игроки прошлых лет – Элен Шакирова, Надежда Марилова, Елена Кузьмина, Мария Калмыкова, Людмила Лисицына, Юлия Токарева, Ирина Масалова, Ирина Плешакова, Евгения Никонова, Анна Архипова. Наша беда в том, что иногда даже их воспитанники не в курсе, какими звездами были их наставники, каких побед они добивались, какую славу принесли российскому баскетболу.

- Так, может быть, есть смысл подумать о создании Зала славы нашего баскетбола? В США вас уже два года подряд включали в кандидаты, но при голосовании оба раза не выбрали.

- Это был бы еще один суперпроект РФБ, который без всяких оговорок однозначно пошел бы на развитие баскетбола в России. У наших хоккеистов появился свой замечательный Зал Славы. Я уверена, что отечественный баскетбол и его достижения тоже этого достойны.

Женская сборная России на ЧМ-1998

Защитники Светлана Антипова, Надежда Марилова, Елена Никонова, Ирина Рутковская, форварды Светлана Абросимова, Елена Баранова, Елена Минаева, Елена Пшикова, Юлия Скопа, центровые Наталья Засульская, Мария Степанова, Елена Худашова. Главный тренер Евгений Гомельский, тренеры Вадим Капранов, Владимир Колосков.