Наталья Засульская: «Была очень злая после судейства с Бразилией, а меня злить нельзя»
Российская Федерация Баскетбола продолжает отмечать 30-летний юбилей исторической победы женской сборной на Олимпиаде в Барселоне.
Наталье Засульской в Барселоне было всего 23 года. Однако к тому моменту за спиной остались и Игры-1988 в Сеуле, откуда сборная СССР вернулась с бронзой, и три золота чемпионатов Европы. От столь опытного игрока, конечно, ждали яркой игры на Олимпиаде. И она не подвела, став самой результативной в составе Объединенной команды, набирая в среднем по 17,4 очка за игру.
- Каково это: в 23 года фактически быть ветераном сборной?
- Не знаю, наверное, рано начала. Я не думала о возрасте. Для женщины это самое то. Период расцвета продолжается до 25 лет, потом начинается спад. Это нормально, когда ты в 23 года находишься на пике. Сейчас баскетбол изменился, в таком возрасте ты считаешься молодым игроком. В наше время – в 17-18 лет. А потом по нарастающей.
- С какими мыслями отправлялись на Олимпийские игры?
- Мы не знали всех перипетий, которые были с тренерским составом. От нас это скрывалось. Конечно, я понимаю почему – чтобы не нарушать настрой игроков. Он был очень хорошим. На предолимпийском турнире мы выступили очень уверенно – всех смели. Да, там не было Америки, но остальных обыграли крупно. Был подъем, который сохранился и на Олимпийские игры.
- Что же тогда случилось в матче с Кубой?
- Может, сказалась чрезмерная уверенность, что до этого легко прошли всех соперниц. В то время существовала одна цель: мы всегда приезжали побеждать. Не довольствовались вторым-третьим местом – только первое. Это было заложено изначально. Конечно, могли провалиться. И бронза Сеула-1988 стала трагедией. Девчонки, которые знали, что уже не смогут поехать на следующую Олимпиаду, плакали – Ольга Яковлева, Олеся Барель, другие игроки. Мне было 19, и я не понимала, в чем дело. Хотя и тогда шанс зацепить Америку был. Но все сложилось неудачно - тяжелая обстановка со стороны тренеров, ненужное сильное давление. Поэтому не получилось. Это сейчас любой будет рад бронзе на Олимпийских играх.
Поражение от Кубы подействовало отрезвляюще. И очень хорошо, что на ту игру пришли американки. Они в своей группе всем привозили очков по 50. И решили, что с русскими будет все нормально. То, что они не воспринимали нас всерьез, сыграло нам на руку. Когда же вовремя не спохватились в полуфинале, шанс был уже упущен.
Если сложить все за и против, то наш 4-летний путь после Сеула был достоен голливудского сценария. Все шло к этой победе – и падение на чемпионате мира-1990, и сложнейший чемпионат Европы-1991. Она складывалась по крупинкам, через подарки и разочарования.
- В следующей игре с Италией вы сделали дабл-дабл – 22 очка и 12 подборов. Столь велико было желание доказать, что поражение на старте – досадная случайность?
- Я пережила этот момент. Мы понимали, что если займем второе место в группе, выйдем на сборную США. Повторялся сценарий 1988 года. Тогда перед Олимпиадой мы провели несколько матчей с Австралией и не проиграли ни разу. Однако она нас отлично изучила и смогла обыграть в Сеуле на групповом этапе. С Кубой получилось то же самое.
Но на этот раз у нас собрался очень сплоченный коллектив. Не только игроки, но и тренеры. Вадим Павлович Капранов – стратег, Евгений Яковлевич Гомельский – психолог. Они были очень сильны в тандеме и знали, как найти к нам подход. Проигрыш кубинкам стал очень хорошим уроком. Мы же все равно приехали побеждать. Да, впереди ждали американки, но была надежда на успех.
Сейчас смотрю: почти все команды заранее выходят проигрывать сборной США. Но никого нельзя бояться. Все мы - люди, и американок можно одолеть за счет командной игры: они все-таки действуют более индивидуально.
А Гомельский с Капрановым вселили в нас уверенность – что ничего страшного не произошло, мы все равно лучшие и все возможно. С этими мыслями и выходили на площадку.
Ту игру с Италией вообще не помню. Никто не изучал личную статистику, это никогда не интересовало. Я лишь потом иногда смотрела, сколько забила.
- В Барселоне вы стали лучшим снайпером Объединенной команды, в четырех матчах стабильно набирали от 19 до 22 очков. Исключением стала игра за выход в плей-офф с Бразилией – всего 6. В чем причина?
- Хорошо помню, как меня засудили с Бразилией. Я почему-то судьям не понравилась. Следили за каждым моим движением и быстро посадили. Помню, что несколько фолов были нечестными. Я же чувствую, когда права. Бывает, конечно, захлестывают эмоции, а тут конкретно придирались ко мне – так, по крайней мере, казалось. Была из-за этого очень злая, а меня злить нельзя. Может, и хорошо, что тогда засуживали. Потом играла с холодной головой. Все сошлось для того, чтобы мы положили Америку.
- Со сборной США вы провели на площадке 36 минут и вообще ни разу не нарушили правила!
- Я потом просмотрела эту игру. Думаю, что это была не лучшая моя защита. Надо было все-таки пару раз сфолить. Наверное, боялась. Я предпочитала агрессивную игру в защите. А когда получается без фолов – это ошибка, значит, где-то не доработала. Можно было попытаться накрыть. Пара моментов мне точно не понравились.
- Перед полуфиналом были реваншистские настроения? Ведь 4 года назад именно на этой стадии сборная СССР проиграла команде США.
- У меня – точно нет. Лишних мыслей вообще не было. Знала, что надо побеждать сегодня и сейчас. Настраивались, конечно, но решили, что будем играть и все. Так, как умеем – задорно, красиво, легко. С удовольствием. На протяжении всей своей карьеры, за исключением последнего сезона в московском «Динамо», я выходила на площадку и наслаждалась игрой. Да, порой было тяжело, но всегда получала удовольствие. И только в последний год поняла, что это тяжелая работа. Когда такое происходит, значит, надо уходить.
- Что говорил перед той игрой Евгений Яковлевич Гомельский?
- Все было, как всегда. Нам терять было нечего. Проиграли бы – ну, что поделать. Но все шло как надо: мы потихоньку прокладывали рельсы и шли вперед, без громких лозунгов, но уверенно. Евгений Яковлевич и Вадим Павлович всегда говорили: вы умеете играть в баскетбол, так выходите и покажите, что умеете.
- Когда во время матча поняли, что американок можно обыграть?
- Я, честно говоря, не помню, когда пришло это чувство. Вышла побеждать и ни о чем больше не думала. Игра была тяжелой. Но поняла это только когда спустя 29 лет пересмотрела матч. Да, разница получилась небольшой – всего 6 очков. Но сложилось впечатление, что этой победы мы добились легко. Потому как вышли побеждать, а не оказаться побежденными. Мы не сдались ни в одном моменте. Были и провалы, когда американки догоняли нас. Но мы вновь уходили в отрыв. Так, по-моему, было раза три.
Все 12 игроков тогда были единой командой, и все заслужили эту победу. У нас не было лидеров. В том-то и дело, что собрались лучшие из лучших в единый коллектив, хотя мы были далеко не подруги. У нас в команде и группировки были – в женском коллективе все очень сложно. Но когда выходили на площадку, обо всем забывали.
- Сборная США после того поражения не проиграла на Олимпийских играх ни одного матча. Получается, что ваша команда одержала историческую победу?
- Да, мы сотворили историю. Потом собрать такую команду было уже невозможно. Союз развалился, республики отделились. А ведь там были шикарные игроки. Стала потихоньку разваливаться и советская баскетбольная школа. Многие из нас разъехались по заграницам, поменялся тренерский состав. Меня, начиная с 1993 года и до 1998-го, ни разу не позвали. Даже не знаю почему.
- Но после таких побед нередко наступает некоторое опустошение. Не было опасений за исход финала?
- Нет. Мы знали, что впереди еще одна игра. Но чувствовали, что после того, как обыграли американок, китаянки вышли на матч с проигрышным настроением, были растеряны. Не понимали, как можно было обыграть сборную США. Хотя это - стереотип. Ее и сейчас можно обыгрывать – сверхлюдей у американок нет. И сейчас я понимаю это еще больше.
Когда американки приезжают в европейские клубы, на них молятся. А делать этого не надо. Они едут работать за деньги. Так происходит везде – и в России, и в Испании, и, как мне рассказывали девчонки, в Израиле. Нужно быть уверенными в себе, сильными духом - его часто не хватает.
Нам, конечно, повезло с тренерами. Они были в самом расцвете сил, полны идей. И умели найти подход к женщинам.
- Помните свои эмоции после завершения финала?
- Я очень устала. Но чувства опустошенности не было – наоборот, была легкость. Думала, что взлечу. По олимпийской деревне не ходила, а бегала. Это ощущение полета было со мной на протяжении всей карьеры.
КОММЕНТАРИИ (0)